Фотография: Визит китайской делегации в Киевский военный округ в 1957 году. В.И. Чуйков справа от Пэн Дэхуая, бывшего министра обороны Китайской Народной Республики.
Еще одним аспектом успешного лидерства является обладание культурным интеллектом (CQ), который описывается как имеющий три измерения: эмоционально-мотивационный, когнитивный и физический. Благодаря развитию высокого уровня самосознания и эмпатии настоящие лидеры, обладающие культурным интеллектом, понимают, как ориентироваться в уникальных мультикультурных ситуациях. Лидеры с CQ могут адаптировать свое поведение таким образом, чтобы учитывать и отражать другую культуру.
После проведения исследований аутентичных теорий лидерства и CQ в течение последних 4 лет, полезно найти историческую фигуру, которая не так хорошо известна в западном мире, которая воплощает эти характеристики. По моему мнению, маршал Василий Иванович Чуйков был подлинным лидером, обладавшим значительным культурным интеллектом, о чем свидетельствует его книга «Миссия в Китай».
Успехи В.И. Чуйкова во время Гражданской войны в России, его учеба в Военной академии имени Фрунзе в начале 1920-х годов, свободное владение иностранным языком и предыдущая служба в разведке Китая в конце 1920-х годов хорошо подготовили его к особому заданию, поставленному перед ним лично Иосифом Сталиным. В книге "Миссия в Китае" описывается его работа в качестве главного военного советника Чан Кайши с конца 1940 до начала 1942 года, чтобы помочь китайскому правительству вести оборону против Японии. Эти усилия также удерживали Японию от нападения на Советский Союз на Дальнем Востоке, а это означало, что оборонительные усилия можно было сосредоточить на западе против вторгшейся немецкой армии во время операции «Барбаросса». Маршал Чуйков был и остается признанным и почитаемым в Китае личностью. За его вклад он был награжден китайским правительством орденом "Облака и Знамени" в 1941 году. Его подход и метод изложены в этом отрывке:
"Нашим уходящим Главным военным советником был комдив К. М. Качанов. Из бесед с ним и другими сотрудниками штаба я пришел к выводу, что мои товарищи не всегда строили правильные рабочие отношения с военным министерством и китайскими командирами на местах. Наши советники стремились помочь китайскому народу нанести врагу полный разгром и ради этого рисковали своей жизнью. Но слабым местом для многих было их недостаточное понимание Китая и точек соприкосновения с китайским руководством. С самого начала моего пребывания в стране я знал, насколько важны такие знания. Таким образом, я и мои помощники должны были объяснить нашим людям, как лучше работать с китайцами. Наших старших советников привезли из отдаленных районов в Чунцин и дали подробные инструкции. Те, кто научился правильному подходу, не только реже совершали ошибки в работе с китайцами, но и с большей вероятностью служили советниками.
Нашим людям приходилось быть исключительно осторожными в своей работе. Они должны были помнить о высокой ценности, придаваемой китайскими командирами установившейся практике, и их нетерпении по отношению к самой разумной критике. Нужны были специальные навыки. Предположим, что китайский генерал решил перейти в наступление (или перейти к обороне) и что его боевой план был, мягко говоря, серьезно ошибочен. Если бы советник предлагал откровенную критику, он либо приобретал бы себе врага, либо с этого момента его игнорировали бы. Таким образом, если бы план имел какие-либо достоинства, советник сначала должен был признать его превосходство, если не гениальность, и сделать это известным всем. Но под предлогом того, что подчиненные командира смогут лучше выполнить план, советник просил разрешения внести некоторые уточнения. Можно считать само собой разумеющимся, что после ранее высокой похвалы советника командир разрешил внести несколько поправок. Тогда предложения советника могли выполняться так, как если бы они исходили от самого командира.
Если план увенчается успехом, советник останется в тени, а командир публично возьмет лавры победы. В случае неудачи советник должен был найти причины, оправдывающие командира и его людей, или даже похвалить их за победу. Когда меня впервые представили Чан Кай-ши на новогоднем приеме, я начал разговор с поздравления с успехами китайской армии, хотя их на самом деле не было. Но Чан оценил мой жест".
Comments